Приветствую вас на Global Trends, ток-шоу, освещающем вашу отрасль. Я Саана Аззам, ваша ведущая, и я помогу вам углубиться в тенденции, которые попадают в заголовки газет и способствуют развитию отрасли. В этом эпизоде мы рассмотрим, что происходит сегодня и что важно для завтрашнего дня в глобальном внедорожном секторе. Но я не буду делать это в одиночку. В каждом эпизоде я буду приглашать в студию ведущих экспертов — лучших и самых ярких — из всей отрасли и со всего мира. Global Trends предоставляет вам информацию, знания и понимание, чтобы информировать и вдохновлять вас. Хочется, чтобы Global Trends стало триггером для пробуждения вашего любопытства. В конце эпизода зайдите на наши каналы в соцсетях, присоединяйтесь к разговору и узнайте мнения других. Надеюсь, что мы сможем разжечь ваш аппетит настолько, что вы захотите изучить сегодняшнюю тему самостоятельно. Какую же тему мы исследуем сегодня? В прошлый раз мы говорили о технологиях, а еще нас ждет тема нулевых выбросов и альтернативной энергии. Все эти темы довольно сильно пересекаются, поэтому мы не будем рассматривать их по отдельности. И они определенно связаны с устойчивым развитием, нашей сегодняшней темой. Термин, перешедший за последние годы из состояния неизвестности в повседневное употребление. Он применяется ко всему — от продуктов питания до транспорта и потребительских товаров. Но что это означает на практике? Как мы можем решить этот вопрос? И может ли такая отрасль, как горные разработки, основанная на добыче ограниченных минеральных ресурсов, когда-либо стать устойчивой?
Это лишь пара вопросов, на которые мы ответим во время сегодняшнего эпизода Global Trends. Давайте узнаем, кто поможет мне найти эти ответы, и сейчас мы поприветствуем в студии первого из наших гостей.
Журнал Mining Magazine с 1909 года предоставляет работникам отрасли глубокое техническое понимание всех эксплуатационных аспектов горного дела. Он был основан не кем иным, как Гербертом Гувером, который впоследствии стал 31-м президентом США. Сегодня его главным редактором является Крейг Гатри. Он возглавляет редакционную группу, которая занимается освещением важнейших отраслевых операций, технологий, вычислительной техники и многого другого в горном деле. Эксперт в сфере журналистики, социальных и цифровых медиа и написания новостей, он профи в области коммуникаций, специализирующийся на цифровых каналах. Давайте позовем его. Крейг, прошу, присоединяйтесь ко мне. Крейг, сердечно приветствую вас на Global Trends!

Я очень рад, спасибо, что пригласили.

Здорово, очень рады вас видеть. Но, как обычно, прежде чем мы начнем разговор с нашим гостем, не забывайте следить за нами, смотреть эпизод на наших каналах в соцсетях и делиться своими реакциями и мнениями! Итак, Крейг, давайте начнем. Как, по вашему мнению, изменилась цель журнала за последние 114 лет?

В некотором смысле она не изменилась. Многие прошлые темы рассматриваются и сегодня. Это по-прежнему форум для обмена методами повышения эффективности в отрасли. Темы, может, и изменились, но то, как мы на них смотрим, — нет.

А тема экологического управления поднимается?

Да, это серьезная часть нашей работы, помимо других современных разработок, таких как ИИ и электромобили. У нас разные направления — от строительства рудника до переработки. Это огромная цепочка создания стоимости, огромный спектр дисциплин с серьезной зоной охвата.

Учитывая это, я полагаю, что нет типичного читателя для журнала?

Если говорить примерно, то это руководители высшего звена, которые сосредоточены на технологиях и операционной стороне вещей.

Это подводит нас к экологическому подходу (ESG). Во многих компаниях сотрудник по ESG занимает должность руководителя. Что же послужило причиной этого?

На корпоративном уровне мы видим, что цель «нулевых выбросов» уже перенесена в будущее, на 2030, 2040 и даже 2050 год. Руководство сосредоточено на практической реализации этой цели — ее достижении на местах. И это включает в себя технологии, проектирование шахт, заводов, замену автопарка на электромобили.  Нужно понять, как сделать это на практическом уровне, и вряд ли это дело одной ночи. Для этого потребуются десятилетия. И проблема в том, что это происходит тогда, когда спрос на переходные металлы растет по спирали, это настоящая дилемма.

И, говоря об экологическом подходе к управлению, горное дело можно обвинить в «зеленом пиаре». Можно ли вообще назвать эту сферу устойчивой, особенно когда мы используем истощаемые ресурсы?

Обвинить можно. При переходе на возобновляемую энергию — ветер, солнце, — нам потребуются полезные ископаемые. Переработка аккумуляторов удовлетворит лишь небольшой процент спроса. Мы должны заменить ископаемые виды топлива на минералы.

Эти минералы и переходные металлы — я полагаю, они станут новыми нефтью и газом?

По сути, да, но потребляться они будут совсем по-другому.  Они будут использоваться и восстанавливаться. Они не потребляются до нуля, как ископаемое топливо.

Достигнем ли мы той точки, когда добыча уменьшится, а все существующие металлы будут бесконечно перерабатываться?

Возможно, но только в очень далеком будущем. Согласно большинству моделей, население планеты будет расти до 2080-2090 годов, и всем им понадобится электричество. И для развития нового населения понадобятся новые материалы. Давайте поясним зрителям, как же работают эти политики.

С какими примерами ESG вы сталкивались?

Мы наблюдаем масштабный процесс цифровизации и автоматизации во всей отрасли. Например, крупные игроки меняют дизельные грузовики на электрокары на батареях. Это же мы наблюдаем в автоматизации буровых установок. Например, финский контроллер может управлять буровой установкой в Латинской Америке. Мы стремимся к созданию полностью автономной, полностью цифровой и экологичной шахты. Например, подземная шахта, где все операции проходят под землей и лишь малая часть - над землей.

В ESG у нас есть буква «С», что означает «социальный», расскажете об этом подробнее?

В некоторых странах горное дело обеспечивает массу рабочих мест. И, если всех работников заменят роботы, это окажет серьезное влияние на экономику страны. А еще появляются новые стандарты, которые играют важную роль в воздействии на общество, и они влияют на остатки, отходы и конечный срок службы. В связи с этим возникают вопросы о том, как использовать отходы с пользой для общества.

А так можно?

Да. Например, мы работаем с компанией из Казахстана, которая использует отходы со своих шахт и перерабатывает их так, что их удается монетизировать для местного сообщества. Еще пример — VAR-LAY в Бразилии, которая добывает железо и руду, использует песок из шахт в строительных материалах, что очень помогает. Происходят очень важные события, особенно в части отслеживаемости.

Давайте поговорим как раз об этом. Интересуют органы по стандартизации. Они оказывают давление или являются источником давления на компании с целью соблюдения обязательств в области ESG. Как и сами акционеры. Но видим ли мы давление со стороны потребителей?

Я не думаю, что мы настолько глубоко изучили этот вопрос, но кто-то уже готовится к этому, а ЕС готовит законодательство, которое потребует большего спроса и отслеживаемости в цепочке поставок. Например, компания Rio Tinto уже внедряет новые идеи, такие как партнерство с крипто-компанией, для отслеживания металлов и алюминиевых банок от шахты до самого рынка. И наступит то время, когда потребители все поймут и потребуют большей прозрачности.

Полагаю, это подводит нас к моему следующему вопросу: какова тенденция в потребительских и корпоративных кругах?

Как я упоминал в начале, все начинается с давления на высоком уровне со стороны инвесторов. Но это скоро отфильтруется на общественный уровень. Мы не видим протестов вокруг горных разработок, как вокруг нефти и газа. Если бы все повнимательнее присмотрелись к отрасли, это бы произошло. Уже ведь был случай, когда один из университетов Лондона запретил своим выпускникам даже говорить с работниками горных компаний. Это стало настоящим шоком для индустрии, ведь мы считаем себя решением, а не проблемой.

Спасибо, что поделились такой наглядной историей. Вы проводите различие между нефтегазовыми и горными компаниями. Почему?

Во многом мы сталкиваемся с теми же проблемами. Независимо от того, сколько ресурсов есть у крупных компаний, они не находят верных слов, чтобы донести их смысл до общества. Сходите на нефтегазовую или горную конференцию, и вы услышите одну и ту же мысль: как предупредить или информировать общество, и особенно молодое поколение, о важности этой отрасли в их жизни? Разница в том, что мы здесь задержимся дольше, чем нефть и газ, ведь мы нужны для переходного периода.

Спасибо. Итак, Крейг, у вас есть все возможности, чтобы помочь отрасли двигаться дальше. Я хочу поблагодарить вас за то, что вы поделились своими мыслями. Но пока не уходите, ведь пришло время задать вам вопрос. Мы попросили подписчиков в соцсетях задать вопросы нашим гостям. Я выбрала вопрос из нашей рубрики «Задать вопрос». Он заключается в следующем: если отрасль хочет стать более устойчивой, какие три вещи она может для этого сделать?

Это серьезный вопрос, но я постараюсь ответить. Во-первых, это ответственность. Горная отрасль должна выступить как ответственная сторона, а это предполагает новый уровень прозрачности в сферах водопользования, землепользования, что на данный момент не является удобным. Еще я бы выделил цифровизацию и автоматизацию — нужно максимизировать результат от их использования. Наконец, нужно сконцентрироваться на людях и сообществах. Им нужно видеть, что их действия важны для всего сообщества, и быть вовлеченными во все стадии, от разработки плана до конечной переработки. Еще одна важная область: действующие объекты. Они требуют такого же внимания и заботы, ведь в мире есть много шахт, которые ждут трансформации.

Мы закончили на хорошей ноте — на трансформации.  Я бы с радостью поговорила об этом подробнее. Но нас уже ждет следующий гость. Крейг Гатри, главный редактор журнала Mining Magazine. Будем ждать вас для обсуждения через пару минут. Крейг представил нам общую картину с точки зрения журналиста. Теперь мы послушаем человека, который напрямую помогает компаниям в реализации устойчивых планов, о которых только что говорил Крейг.
У нас в гостях Роберт Пелл, основатель и гендиректор Minviro, британской консалтинговой компании, которая помогает компаниям глобального сырьевого сектора контролировать, количественно оценивать и смягчать последствия их деятельности. Роберт, прошу, присоединяйтесь ко мне. Роберт, приветствую вас на Global Trends.

Спасибо, что позвали.

Итак, по образованию вы геолог, работали в сфере горных разработок, а основанная вами компания построена на базе вашей докторской степени.

Да, именно так. мы занимаемся количественной оценкой воздействия на среду производства сырья для низкоуглеродной экономики, с учетом выбросов углекислого газа и принимая во внимание оборудование и электричество, нужное заводам.

Вы помогаете компаниям понять последствия этих процессов?

Мы количественно оцениваем урон с учетом их дорожных карт по снижению урона. Мы помогаем им понять, что нужно сделать с проектами, чтобы получить желаемое в части устойчивости.

Значит, это та тенденция, которую описал Крейг — работа с руководителями высшего звена, чтобы превратить их слова об устойчивости в действия. Очевидно, что вы увидели возможность использовать это в бизнесе — ваши ожидания оправдались?

Да, конечно. Одна из ключевых сфер, где это внедряется повсеместно, — материалы, обеспечивающие низкоуглеродный переход. Например, литий, никель, кобальт. Мы работали с более чем 170 коммерческими проектами с момента основания в 2019 году. И это не только горные разработки и металлы в аффинажном секторе. Это еще и потребители этих материалов. Один из примеров — работа с Tesla над изучением воздействия на цепочку поставок ее аккумуляторов.

Начало и конец цикла производства?

 Да.

Теперь поговорим о работе в области разведки и добычи. Мы слышали от других гостей об огромном спросе на материалы для поддержки энергетического перехода. И это кажется двойственным — у нас есть такая возможность для декарбонизации, но нам нужны минералы и металлы для этого перехода. Мы перекладываем проблему с больной головы на здоровую?

Это и правда хороший вопрос, и именно это мы и пытаемся решить во время оценки жизненного цикла. Мы используем целостный подход, например, когда работаем с первичным производителем аккумуляторов или электромобилей. И мы спрашиваем себя: электрификация лучше ДВС? Сейчас мы изучаем всю историю производства и пользования и сравниваем их с экологической точки зрения, а не по одной категории воздействия.

Что же это за категории? Полагаю, одна из них — изменение климата?

Изменение климата — самая распространенная категория. Но если подумать о добыче материалов из земли и их обработке, то это может повлиять на трансформацию земли, на истощение пресной воды, токсичность или даже воздействие на биоразнообразие.

Вы можете нам объяснить, что же входит в оценку жизненного цикла? Почему компании так зациклены на этом?

Хороший вопрос! Когда мы проводим ту самую оценку жизненного цикла, мы собираем данные по энергетике и материалам, а также по выбросам, независимо от того, земля это, воздух или вода, и переводим их в воздействие на окружающую среду, о чем я уже упоминал ранее. И сейчас для компаний, проводящих эту оценку, это имеет значение по нескольким причинам: во-первых, они хотят работать лучше. Это и правда так. Но есть и экономическая причина. Эти компании рискуют, если не знают своего воздействия на среду. И мы видели это в других секторах. Сейчас в угольных шахтах имеются блокированные активы, которые раньше имели ценность, а сейчас уже нет. Проведя оценку жизненного цикла, можно получить глубокое понимание экологических рисков для проектов в будущем.

Спасибо за разъяснение. Итак, в последнем эпизоде мы говорили с гостем, который привел пример шахт в Чили, использующих опреснительные установки вместо добычи пресной воды. Они используют собственную воду, как и другие компании, сосредоточенные на использовании возобновляемой энергии. Как же включить такие факторы в оценку жизненного цикла?

Это всегда важный процесс. когда мы проводим оценку для проектов на стадии разработки или уже активных проектов, мы всегда рассматриваем различные ситуации, как тот же пример с опреснением воды.

Но это может относиться и к возобновляемой энергии: инвестировать ли в солнечную ферму на объекте или подключаться к первоначальному источнику энергии?

Существует множество сценариев, которые нужно сравнивать, и мы можем в основном выделить экологический потенциал этих сценариев, а также обеспечить экономический контекст.

Мы много говорили о геологоразведке и добыче — о компаниях, добывающих сырье. Регуляторы и акционеры ожидают от них многое. Что же с транспортировкой и переработкой? Вы упомянули Tesla. Насколько сильно давление со стороны потребителей, которые возвращаются вверх по цепочке? И что может измениться в течение следующих нескольких лет?

Мы видим, что сфера переработки давит все сильнее. Я упомянул Tesla. Однако экосистема аккумуляторов и так лидирует. В ЕС внедряются требования, например, в отношении объема углеродного следа. Нужно будет раскрывать данные об углеродоемкости аккумулятора.  Еще будет установлен верхний лимит углеродоемкости аккумулятора, включая создание стоимостной цепочки, откуда взялся литий или никель. То есть сейчас очень важно понимать воздействие на цепочки поставок. Батареи — ведущая технология, но те же параметры и требования применимы к другим технологиям.

Какие еще варианты использования вы рассматриваете для клиентов?

Мы видим тенденцию, что технологии, необходимые для низкоуглеродного перехода, — а мы работали с солнечной, ветровой энергетикой, запчастями для электрокаров и близкими для меня электродвигателями, редкоземельными металлами (по ним я писал диссертацию), а еще элементы платиновой группы — все это ключ к водородному переходу. Но мы сосредоточены на понимании воздействия производства сырья, ведь низкоуглеродный переход невозможен без сырья, которое его обеспечит. Если нам действительно нужна устойчивая низкоуглеродная экономика, нужно, чтобы сырье для нее добывалось устойчивым способом.

Роберт, вы рассказали нам о своей деятельности. Большое спасибо. Но, прежде чем мы перейдем к обсуждению, вас ждет раздел «Задать вопрос». Я задам вам вопрос из наших социальных сетей. Попробуйте на него ответить. Готовы?

Определенно.

Хорошо. Что же будет с оценкой жизненного цикла в следующие 5-10 лет? Я перефразирую: перестроится ли ваш бизнес с учетом изменения требований к этой оценке?

Для быстро растущего сектора это хороший вопрос. Мы занимаемся и технологиями, и консалтингом. У нас есть технологическая часть, потому что обычно консалтинг требует до полугода для оценки жизненного цикла. И это уже недостаточно быстро для современной отрасли. Мы разработали инструменты, для совершенствования и отслеживания некоторых процессов. Если предсказывать будущее оценки жизненного цикла,  будет больше технологий, больше потока данных и отчетности высокого разрешения.

Спасибо, Роберт. Желаю удачи Minviro и жду вас для обсуждения через несколько минут. Это был обзор устойчивого подхода, который применяется сегодня в сфере горного дела. А теперь давайте вернемся к нашим гостям для обсуждения в блоке «Тенденции и разговоры». Крейг, Роберт, возвращайтесь в студию. И я хочу представить третьего гостя. Фабио Новелли, основатель, президент и гендиректор NTE Process, консалтинговой компании по технологиям и процессам, которая производит системы для сыпучих материалов и автоматизирует технологические процессы с 1998 года. Спустя 25 лет он освоил систему принятия технологических решений. Фабио, присоединяйтесь ко мне. Приветствую, Фабио.

Спасибо.

И, господа, я рада, что вы вернулись. Я рада, что мы все сегодня в голубых рубашках — очень подходит для сегодняшней темы. Итак, Фабио. Вы, несомненно, слушали Крейга и Роберта. Теперь у вас есть шанс присоединиться к нашей завершающей дискуссии «Тенденции и разговоры». Что я хотела бы услышать от каждого из вас: как придерживаться целей в области устойчивого развития и добиться успеха так, чтобы все стороны были довольны? Фабио, давайте сначала послушаем вас, и, думаю, нам будет очень интересно, ведь ваша компания работает с BKT в части реализации устойчивых практик. Верно?

Да. Да, Саана, верно. В фокусе NTE проектирование, внедрение, инновации на заводских предприятиях. BKT имеет четкие цели в области устойчивого развития — и большинство крупных корпораций делают то же самое.

И, как я полагаю, они работали с вами над новым шинным заводом, да?

Да, это шинный и угольный завод в Бхудже, Индия, который производит шины для внедорожников. Они придерживаются следующих устойчивых целей: уменьшение упаковки, сокращение выбросов CO₂, снижение энергопотребления и сокращение потребления ископаемого топлива. Например, вместо того, чтобы перевозить сырье по заводу в полипропиленовых пакетах, мы разработали многоразовые передвижные силосы. Также много энергии расходуется на перемещение сырья по заводу. За последние пять лет мы создали запатентованную технологию, помогающую снизить энергозатраты. В целом, мы искали все возможности уменьшить не только энергозатраты, но и энергоотходы. Мы поставили цель: добиться сокращения на 70%. Ключевой для достижения этой цели стала технология Eco Dense Tronic. После внедрения на заводе в Бхудже она позволит ежегодно избегать более 2 миллионов тонн выбросов CO₂. Мы должны помнить, что устойчивое развитие необходимо по всей цепочке в процессе добычи и переработки. Это означает, что когда компании выбирают поставщиков, они должны быть уверены в том, что устойчивому развитию уделяется должное внимание.

Это отличное начало нашей дискуссии. Спасибо, Фабио. Роберт, может, у вас тоже есть примеры клиентов?

Да, у нас есть много примеров. Один из них — исследование альтернативной энергетики в процессе добычи, в частности, на заводе по переработке. Если говорить об аккумуляторах, то сейчас изучается вопрос повторного использования аккумуляторов для электрокаров и для стационарного хранения. Мы изучаем преимущества этого с точки зрения воздействия на среду. Другой пример: недавно мы работали с некоторыми крупными производителями глинозема над измерением их воздействия на среду и моделированием сценариев решения проблемы отходов. В частности, мы изучаем огнеупорный лом и смотрим, как его использовать для других отраслей. Например, в цементном секторе.

Учитывая 170 реализованных проектов, я знала, что вы приведете отличный пример. Спасибо, Роберт. За вами последнее слово, Крейг.

Думаю, хороший пример — растущее использование троллейных электроподводов в качестве замены дизельных тягачей. Это правда оказывает большое влияние на выбросы в атмосферу.

Жаль, что у нас не остается времени обсудить все детально. Думаю, что вы могли бы рассказать много интересного. Спасибо, что пришли сегодня на Global Trends и поделились своими знаниями с нашими зрителями. Крейг Гатри из Mining Magazine, Роберт Пелл из Minviro и Фабио Новелли из NTE. Было приятно поговорить с вами сегодня! Если вы смотрели первый эпизод, вы знаете, что настало время для еще одной интерактивной сессии.
Это викторина «Ждем ответ!». Мы приглашаем вас, дорогие зрители, поучаствовать в ней. Сегодня мы зададим очередной вопрос в социальных сетях, и мы хотим, чтобы вы ответили на него. Но вы точно хотите узнать ответ на вопрос из прошлого выпуска, где мы спросили вас, насколько быстрее можно получить данные с помощью дронов для осмотра мест разработки в сравнении с традиционными методами? И ответ таков: В 20 раз. Запуск дронов в шахты позволяет собирать данные по всему объекту внутри шахты почти в 20 раз быстрее, чем при использовании традиционных методов на местах. Все ли вам стало понятно? Я смотрю, ответов предостаточно! Итак, друзья, поздравляю вас. Так кто же победит? А вот и вопрос этого месяца. И Крейг, и Роберт поговорили о важности лития при переходе на низкоуглеродную энергетику. И вопрос викторины «Ждем ответ!» следующий: насколько, по прогнозам МЭА, вырастет спрос на литий к 2050 году? Возможно, вопрос несколько сложный, но не волнуйтесь, вы узнаете ответ в следующем выпуске. Ну вот и все.
Это Global Trends, 2-й выпуск на тему устойчивости. Надеюсь, вам понравилось. Спасибо за просмотр. Скоро увидимся и поговорим об альтернативной энергетике.